Снова жить
Липкий мокрый снег мохнатыми бляшками сыпал на асфальт. Стемнело очень рано, огромная туча, источая из чрева снегопад, нависла над городом. Андрей стоял у окна и зачарованно смотрел, как ветер под косым углом забивает снег.
- Бескомпромиссна, жестока и прекрасна, - услышал он знакомый низкий вкрадчивый полушепот Шельмы. Андрей повернул голову - княжна, затянутая в черный непромокаемый плащ и с неизменными солнцезащитными очками на носу, стояла чуть позади и так же флегматично взирала в окно.
- Иногда я жалею, что не человек, - продолжила она, - вам позволено тонуть в чувствах. Сейчас я бы просто тонула.
Андрей пожал плечами:
- Это всего лишь снежная туча, в ноябре так бывает, - заметил он.
Шельма дернула уголком рта и сняла очки. Её большие антрацитовые глаза подозрительно блестели:
- Это лучшее, что Он мог придумать, - шевельнула губами она, - конец, гибель, вечный сон и после - возрождение. Новый виток, новое кольцо в стволе, новые победы и новые морщины с сединой.
Она сжала рукоять зонта, уперев его перед собой, словно это был двуручный клеймор.
- О! - усмехнулся Андрей. - Мне показалось, но у темнейшества меланхолия?
- Ме-лан-хо-о-олия, - мелодично протянула Шельма и опустила глаза, устремив взор на мысы меховых полусапожек, - мрачное помешательство! Мой стиль, но... мне хочется наоборот, белого, светлого сумасшествия.
Теперь уже удивился Андрей:
- А разве... Если светлое, то это, наверное, больно? Обжигает?
- Боль - удел людей, - усмехнулась княжна, - некоторые даже возвели её в культ. Мы тоже способны чувствовать боль. Меня она делает... живой?
Последнее слово она произнесла с вопросительной интонацией, и Андрей пожал плечами.
- Может, лучше горячий кофе и мороженку? - предложил он.
Но Шельма, не поднимая глаз, отрицательно мотнула головой. Андрей снова пожал плечами:
- Тогда... что ты предлагаешь?
Наконец, бесовка подняла на него глаза:
- Надо почувствовать время, - прошептала она, - это немного долго и утомительно, но потом можно снова есть мороженое и пить кофе. Ты пойдешь?
- Опять спускаться в Ад? - Андрей невольно поежился. В означенном месте он уже бывал, и даже не один раз, но по возвращении всегда чувствовал себя очень плохо.
- Нет... - улыбка коснулась тонких губ Шельмы, - почувствовать время можно здесь... на Земле.
***
Картина открывалась фантастическая - замерший, застывший в абсолютном штиле океан и антрацитово-черное небо, полное грозовых туч, молчаливо нависших над зеркалом воды. У Андрея перехватило дух, когда он увидел этот пейзаж. Шельма тоже полюбовалась несколько секунд, а потом упрямо двинулась по камням к белому обелиску маяка. Андрей заставил себя очнуться и двинулся следом. Так, молчаливо и монотонно, они добрались до белой башни. Маяк оказался заброшенным, вместо двери в его побеленной кладке зиял проем. Шельма взяла из железного ящика, стоявшего рядом с маяком, факел и тот тут же вспыхнул в ее руке. Так они начали подъем по крутой лестнице. Оборот за оборотом, каждые семнадцать ступенек начинался новый виток на новой высоте. Зонт Шельмы, словно метроном, отмерял каждую пройденную ступеньку. Это действительно оказалось утомительным, примерно на тридцатом обороте Андрей сбился с шага и остановился - перевести дух, княжна же, держа над головой факел, продолжила восхождение, словно некий неутомимый механизм. Андрей содрогнулся от мысли остаться на бесконечной лестнице одному и в темноте, собрался с силами и припустил вдогонку, перескакивая через две, а то и три ступеньки зараз.
Наконец, они вошли в фонарную комнату. Тут было свежо - проем, где должна стоять линза, был пуст. Шельма подошла к краю, Андрей встал за ней и посмотрел вниз - океан по прежнему был натянут, как зеркало и отражал тучи.
- Нас сейчас сдует отсюда, - вполголоса заметил он, боязливо косясь на тучи.
Но Шельма только покачала головой и развела руки в стороны. Тотчас, словно по команде, из туч посыпались толстые хлопья снега. Но ветра не было, и никто не вбивал их в океан, снежинки бесшумно летели вниз, закрывая собой горизонт, и вот уже белая стена почти срослась с маяком.
" Ты видишь?" - донеслась до Андрея мысль Шельмы. Он поглядел на снег, идущий плотной белой стеной, и пожал плечами:
- Это даже не красиво. Просто стена...
- Которая падает вниз, - услышал он голос бесовки, - или мы летим вверх. Может, маяк это лифт?
От этой мысли Андрею стало не по себе - в Раю он еще ни разу не был, и вообще, об ангелах имел весьма нелестное мнение.
- Ты уже почувствовала это самое... время? - поинтересовался он, глядя на фигуру Шельмы в проеме комнаты с раскинутыми в стороны руками.
"М-м-м-м", - донеслась в ответ мысль.
- Женщины, - фыркнул Андрей и, порывшись в карманах, вынул пачку сигарет. Он достал одну, и чтобы подкурить, подошел к Шельме. Та по прежнему держала в руке погасший факел, который тлел красноватыми углями.
Бросив взгляд в проем, Андрей невольно задержался, попав под гипноз бесконечного снегопада. Рождаются, живут и падают. Никто еще не вознесся, никто не избежал и никто не смог вверх. Зато...
Он не додумал мысль, а просто сделал шаг вперед, прямо с края фонарной комнаты в белую пелену снега, под удивленный возглас Шельмы "Стой!".
Полет в снежинках был восхитительно свежим, стремительным и бесконечно долгим. Андрею показалось, что еще немного и он поймет Вечность. Но вдруг мелькнула рука в черной перчатке, она бесцеремонно ухватила его за ворот и дернула вверх. Андрей вскрикнул и даже захрипел - рубашка больно врезалась в горло, но ворот не отпускали. Потом поднялся ветер. Он стал сильно и наискосок забивать летящий снег в океан, а потом под ногами Андрей разглядел камни. Они приблизились и хватка ослабла, еще секунда и вот он стоит на твердой поверхности. Рядом приземлилась Шельма, за её спиной трепетали огромные свинцовые крылья. Бесовка сделала пару резких взмахов, сбрасывая с них снег, а потом сложила за спиной и крылья исчезли. Она молча уставилась в лицо Андрея. Тот, обнаружив в пальцах промокшую сигарету, щелчком отправил её в камни:
- Похоже, мы оба почувствовали время, - произнес он, удивляясь отстраненности своего голоса. Словно говорил кто-то другой.
Шельма мигнула и с видимым усилием произнесла:
- Спасибо.
Андрей кивнул. Он понял, за что удостоился такой благодарности.
- Ну, теперь по кофейку? - тоже через силу произнес он и пояснил: - Пора начинать жить. Опять.
Шельма кивнула и водрузила на нос невесть откуда взявшиеся зеркальные очки:
- И мороженку, - привычным деловым тоном потребовала она, - клубничную!
- Подпись автора
"Не противься злому"
( Матф., 5:39.)
).
